* Гибель монахинь
в Соловецком концлагере. [11 февраля. Латеранский договор между Ватиканом
и Муссолини.] Голос митрополита
Кирилла первого из названных Патриархом Тихоном
Местоблюстителей, самого авторитетного (как показал опрос 1926 г.) иерарха
в Русской Церкви, раздался позже других. 2/15 мая 1929 г.
он пишет митр. Сергию из Туруханской ссылки:
"До тех пор, пока митр. Сергий (фамилии
в дальнейшем для сокращения опускаем Л.Р.)
не уничтожит учрежденного им Синода, ни одно из его
административно-церковных распоряжений, издаваемых с участием так наз.
Патр. Синода, я не могу признавать для себя обязательным
к исполнению". /Рег.3.3/
В другом
письме, имевшем хождение среди церковного народа и духовенства
приблизительно в это же время (1929г.), митр. Кирилл высказывает
важные мысли о реальном содержании понятия "церковная
дисциплина":
"Церковная дисциплина способна сохранять
свою действенность лишь до тех пор, пока является действительным
отражением иерархической совести Соборной Церкви; заменить же собою
эту совесть дисциплина никогда не может. Лишь только
она предъявит свои требования не в силу указаний этой совести,
а по побуждениям, чуждым Церкви, неискренним, как индивидуальная
иерархическая совесть непременно станет на стороне соборно-иерархического
принципа бытия Церкви, который вовсе не одно и то же
с внешним единением во что бы то ни стало.
Тогда расшатанность церковной дисциплины становится неизбежной,
как следствие греха. Выход же из греха может быть
один покаяние и достойные его плоды..."
Если отдельные горячие головы из противников митр. Сергия
в пылу полемики допускали в первое время высказывание хулы
на таинства, то ответом была та же хула на таинства
церковные, но хула продуманная, ответственная, закрепленная официальным
постановлением. 24.7/6.8 1929 г. митр. Сергий со своим Синодом
принимают это позорной памяти постановление об отношении
к священнодействиям, совершаемым теми, кого он называет
"раскольничьим клиром", приравняв всех несогласных с действиями
митр. Сергия к обновленцам и григорианам. Постановление гласило:
"Таинства, совершенные в отделении от единства
церковного... последователями быв. Ленинградского митр. Иосифа (Петровых),
быв. Гдовского епископа Димитрия (Любимова), быв. Уразовского
епископа Алексия (Буй), как тоже находящихся в состоянии запрещения, также
недействительны, и обращающихся из этих расколов, если последние
крещены в расколе, принимать через таинство Св. Миропомазания; браки,
заключенные в расколе, также навершать церковным благословением
и чтением заключительной в чине венчания молитвы "Отец, Сын
и Св. Дух".
...Умерших в обновленчестве
и в указанных расколах не следует хотя бы
и по усиленной просьбе родственников отпевать, как
и не следует совершать по их и заупокойную литургию.
Разрешать только проводы на кладбище с пением "Святый
Боже"..."
Логика насилия довела митр. Сергия
до этого крайнего способа воздействия на психологию церковного
народа: тех, кто думает иначе, чем митр. Сергий,
перевенчивать, перемазывать, не отпевать... Временное разномыслие
закреплялось этими действиями как непримиримая вражда. //
Хотя
"отлучение" это, несомненно, оставалось только на бумаге,
но это не уменьшает тяжкого греха митр. Сергия, возомнившего,
что Божественная Благодать подчиняется его канцелярским указам,
принятым к тому же во исполнение велений НКВД!
С возмущением и скорбью пишет об этом митр. Кирилл
в своем втором письме к митр. Сергию от 28.10(10.11)
30.10(12.11) 1929 г.:
"О хулах этих я узнаю
впервые от Вас; о единственно же возможном для меня отношении
к ним Вы можете судить хотя бы по тому ужасу, с каким
"отталкивал я от себя мысль о безблагодатности совершаемых
сергианами священнодействий и таинств" (митр. Кирилл
цитирует здесь свое 1-е письмо Л.Р.). Вы сами отмечаете
этот мой ужас и, приобщая после сего и меня к таким хульникам,
говорите просто неправду. Если хулы такие действительно кем-нибудь
произносятся, то они плод личного темперамента говорящих, плод
скажу Вашими словами "беспросветной темноты одних
и потери духовного равновесия другими". И как горько, Владыко,
что потерю духовного равновесия обнаруживаете и Вы в равную
меру.
Для своей христианской любви, имеющей по Вашему
сознанию "некоторую смелость верить, что грозное изречение Господа
(Мф. ХII:31) ("всякий грех и хула простятся
человекам, а хула на Духа не простится
человекам" Л.Р.) не будет применяться к этим
несчастным со всею строгостью", Вы, однако, не осмеливаетесь
найти более любовный способ воздействовать на них, как постановление
Вашего Синода от 24.7 (6 августа) 1929 г. за №1864,
воспрещающее, несмотря ни на какие просьбы, отпевать умерших
в отчуждении от Вашего церковного управления. Не говоря уже
о перемазывании крещенных, тем же Св. Миром помазанных, каким
намазуют и послушные Вам священники, или о перевенчивании
венчанных. В апреле Вы в заботе о заблудших хлопочете
о снятии клятв Собора 1667 г., а в августе вызванный
Вашей деятельностью, не для всех еще ясный спор церковный
закрепляете как непримиримую церковную вражду".
Далее
митр. Кирилл выражает самую суть противопоставления двух пониманий природы
Церкви, сущности церковного единства и происхождения церковной власти:
"Отрицательное отношение к Вашей деятельности
по управлению церковному Вы с Синодом воспринимаете
как отрицание самой Церкви, Ее таинств и всей Ее святыни.
Поэтому же Вас так изумляет, что воздерживаясь от совершения
с Вами литургии, я не считаю, однако, ни себя, ни Вас
стоящими вне Церкви. "Для церковного мышления такая теория
совершенно неприемлема, заявляете Вы, это попытка
сохранить лед на горячей плите". Если в данном случае есть
с моей стороны попытка, то не к сохранению льда на горячей
плите, а к тому, чтобы растопить лед диалектически-книжнического
пользования канонами и сохранить святыню духа. Я воздерживаюсь
литургисать с Вами не потому, что тайна Тела и Крови
Христовых будто бы не совершится при нашем совместном служении ,
но потому, что приобщение от чаши Господней обоим нам будет
в суд и осуждение, так как наше внутренее настроение смущаемое
неодинаковым пониманием своих церковных взаимоотношений, отнимет возможность
в полном спокойствии духа приносить милость мира, жертву
хваления".
Митр. Кирилл решительно восстает против того
формально-законнического пользования канонами, которым постоянно злоупотребляет
митр. Сергий:
"Не злоупотребляйте, Владыко, буквой
канонических норм, чтобы от свв. канонов не остались у нас
просто каноны. Церковная жизнь в последние годы слагается
не по буквальному смыслу канонов. Самый переход патриарших прав
и обязанностей к митр. Петру совершился в небывалом
и неведомом для канонов порядке, но церковное сознание
восприняло этот небывалый порядок как средство сохранения целости
патриаршего строя, считая последний главным обеспечением нашего православного
бытия...". //
Вскоре после
отправления ответного письма митр. Кирилла, митр. Сергий, не получив
"покаянного" ответа, принимают постановление
о предании его архиерейскому суду и увольнении от управления
епархией: на запрещение в священнослужении, так же как
и в случае с митр. Агафангелом, митр. Сергий
не осмеливается.
// 2/25 сентября. Обнародовано послание митр. Антония
"Православному населению Дальнего Востока" с призывом
к вооруженной борьбе с врагами Церкви. 1930 год. *
Весной после Пасхи, по благословению архиепископа Апполинария (РПЦЗ),
иером. Пантелеимон и монах Иаков положили основание Свято-Троицкому
монастырю в Джорданвилле. * Протопресвитер Константин Израсцов
построил первый в Бразилии православный храм. В 1929-30 гг. по всей стране начала
разворачиваться новая кампания закрытия храмов и борьбы с религией.
По данным советской печати, только в течение 1929 г. по России
было закрыто не менее тысячи "молитвенных домов",
в основном православных храмов. В период предыдущего гонения,
1922-23гг., насильственное разрушение религии было приостановлено
под натиском мирового общественного мнения, прежде всего, западного
христианства. Попытка такого сопротивления была предпринята и на этот
раз. Инициатором выступил Папа Пий ХI, который в начале 1930 г.
обратился с призывом к верующим всего мира о "молитвенном
крестовом походе" в защиту гонимой Русской Церкви и религии
в целом. Призыв был поддержан Архиепископом
Кентерберийским. // 16 февраля.
Опубликовано интервью митр. Сергия Страгородского (текст;
"Гонения на религию в СССР никогда не было
и нет"), сфальсифицированное.
Митр. Сергий рассматривался западными
христианами как законный глава Церкви, и несогласие с его
позицией выглядело как "вмешательство" во внутренние дела
Русской Церкви. // За участие в молении о гонимой Русской Церкви
митр. Сергий подверг запрещению в священнослужении митрополита Евлогия,
возглавлявшего заподноевропейские приходы Русской Церкви. В ответ
на это митр. Евлогий со своим церковным управлением обратился
в Вселенскому Патриарху Фотию II с просьбой о временном
принятии в каноническое общение, на что получил согласие. // 19 февраля. Памятная
записка Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Нижегородского
Сергия о нуждах Православной Патриаршей Церкви
в СССР. 24 апреля. Письмо ленинградского
прокурора о "перегибах в отношении религиозных чувств
верующих". 9 июня. Прошение митр.
Сергия Страгородского Смидовичу о допуске детей духовенства
в ВУЗы.
|