>ТЕКСТОЛОГИЯ

> Текстология - это дисциплина, изучающая экземпляры (рукописи) документов с целью выявить их генеалогию и первоначальную форму текста. Относительно того, каким был первоначальный евангельский текст, в науке благодаря использованию общепризнанных методов существует широкий консенсус. Видимо, достаточно близки к автографам тексты наших лучших критических изданий: (1) United Bible Societies, The Greek New Testament, 3d ed. [сокр. UBS³], (2) Nestle-Aland, Novum Testamentum Graece, 26^th ed. [сокр. NA²⁶]. Однако есть и некоторые текстологические проблемы, требующие отдельного рассмотрения.

> Судя по той картине, которую рисуют Евангелия, Иисус в целом соблюдал Закон Моисеев. Он посещает основные праздники в Иерусалиме, платит храмовую подать (Мф 17:24-27), носит кисти на одежде (Мф 9:20; ср. Числ 15:38-41) и никогда не совершает поступков, которые можно было бы считать несомненным нарушением Субботы (). Лишь в случае Его общения с "нечистыми" людьми () при исцелениях (напр., прикосновение к прокаженному [Мф 8:3 / Мк 1:41 / Лк 5:13]) может встать вопрос о нарушении Закона Моисеева. Однако и в этом случае из-за необычного характера совершаемых исцелений нельзя быть уверенным, что перед нами несомненное нарушение З.

> С Его отношением к устным преданиям иудеев дело обстоит иначе. Иисус намеренно общается с людьми, которых строгие иудеи считают нечистыми (сборщиками податей и «грешниками»; см. Мф 9:10-13 / Мк 2:15-17/ Лк 5:29-32), и «трудится» в субботу, исцеляя людей, жизни которым не грозит опасность (Мк 3:1-6 / Мф 12:9-14 / Лк 6:6-11; Лк 13:10-17; 14:1-6; Ин 5:2-47; 9:1-41). Нельзя, однако, сказать, чтобы Иисус постоянно пренебрегал традициями. Он ходит в синагогу по субботам, а во время еды и молитвы ведет себя сообразно обычаям. Т.е. Иисус не прикладывает усилий, чтобы нарушить современные Ему традиции, но дает понять, что считает себя вправе их нарушить в случае необходимости.

> Поведение Иисуса позволяет заключить, что Он не считал «предания старцев» авторитетными, но оставляет не вполне ясным Его отношение к письменному Закону. Может быть, Иисус был послушен З., так как считал его вечно действительным? Или Он соблюдал его как «ветхозаветный» Закон, предполагая, что тот действителен только до Его смерти и Воскресения, которые положат начало новому Завету? Или был какой-то принцип, по которому Иисус судил о действительности различных заповедей З.?

> Личность

> Мы сформулировали бы православное церковное понимание "образа Божия" в человеке так: Бог одарил человека способностью быть личностью, то есть реализовать свою жизнь согласно модусу Божественного бытия.

> Сама Божественность Бога есть личностное существование, Троица личностных Ипостасей, Которые реализуют бытие Божие, Божественную природу как любовь, свободную от какой бы то ни было необходимости. Бог является Богом потому, что Он Личность и Его экзистенция не зависит ни от чего другого, в том числе от природы, или сущности. Он Сам, будучи Личностью, совершенно свободно определяет собственную природу, а не наоборот. Он есть потому, что хочет быть, и это волеизъявление осуществляется как любовь, как взаимообщение Трех Ипостасей. Вот почему "Бог есть любовь" (Ин.4,16), и само бытие Его есть любовь.

> Эту способность личностного существования и запечатлел Бог в человеческой природе. Природа эта тварна, она дана человеку Богом, и потому бытие людей, их сущность не может определяться их личной свободой. Но в то же время тварная природа не может существовать иначе, как личностная ипостась жизни. Каждое человеческое существо представляет собой личностную экзистенцию, способную "ипостазировать" свою жизнь как любовь, как свободу по отношению к ограниченности тварной природы и какой бы то ни было необходимости, то есть по образу существования нетварного Бога.

> Скажем еще проще: Бог есть одновременно одна Природа и три Ипостаси; человек есть одновременно одна природа и множество ипостасей; Бог единосущен и триипостасен; человек – единосущен и многоипостасен. Различие природ, пропасть между тварным и нетварным может быть преодолена на уровне модуса существования, общего обеим природам, суть которого в личностном бытии. Эта истина явлена нам Божественным воплощением в Лице Иисуса Христа.

> Человек есть образ Божий. Это значит, что каждый из нас обладает возможностью реализовать свою жизнь как личность и в этом уподобиться Христу; осуществить ее как любовь и свободу от естественной необходимости – и в этом последовать Божественным Лицам Троицы. Таким образом, человеческая жизнь становится причастной вечности и нетлению, поскольку вечна и нетленна Божественная жизнь в ее троичной взаимопроникновенности и единстве.

A.

> "ИСТОРИ́ЧЕСКИЙ ИИСУ́С", термин, введенный рационалистической историографией. Формально он связан с изучением исторических данных об Иисусе Христе и с историко-литературной критикой свидетельств о Его жизни, но сама идея "И. И." заключает в себе отрицание Его как Богочеловека. По словам Борнкамма, если для Церкви важно, кто Христос есть, то для исследователей "И. И." важно, кем Он был. Поиски "И. И." были с самого начала нацелены на интерпретацию жизни и личности Христа исключительно в земном, человеческом плане. У родоначальника этого подхода Реймаруса (XVIII в.) Христос представлен как неудачливый политический вождь. В том же духе пытался описать Его Вентурини (1800–02). Для др. рационалистов, напр. Паулюса (1828) и Гегеля, Он не более чем Учитель морали. Для доказательства своей теории эти авторы изощренно перетолковывали рассказы о чудесных явлениях, пытаясь объяснить их естественными причинами. Конец подобным искусственным попыткам положил труд Штрауса "Жизнь Иисуса" (1835–36), который признал, что сверхъестественное неустранимо из евангельской истории. Но, будучи последователем гегельянства, Штраус объявил всё чудесное мифом в смысле образного и несовершенного выражения идеи. "И. И." оказался в концепции Штрауса заурядным проповедником, всё значение Которого определила "идея Христа", возвышенный миф, перенесенный последователями Иисуса на Его личность.

> В 1863 вышла "Жизнь Иисуса" Ренана, который, хотя и признавал ценность критических методов Штрауса, однако не мог согласиться с его оценкой "И. И.". Чутье историка подсказало ему, что христианство непостижимо без огромного воздействия исключительной Личности. Какие бы легенды ни складывались вокруг Иисуса, доказывал Ренан, они лишь бледная тень великого Человека. Но поскольку по своим философским взглядам Ренан также оставался рационалистом, он попытался реконструировать характер Иисуса с помощью историко-психологического метода. В итоге получилось лицо живое, но достаточно тривиальное. Ренановский "Иисус" не только не соответствовал евангельскому, но едва ли мог бы стать основателем мировой религии.

> Часть 1. ДРУЖБА С БОГОМ

> Молитва существует. В этом нет никаких сомнений.
Молитва — это свойственная только человеку
реакция на нескончаемое таинство жизни,
дарующее ему блаженство и боль,
ощущение высшей силы и поэтическую близость с людьми.
> Патриция Хэмпл

> Жанр  — род или вид литературного произведения: поэзия, пророчество, послание и др. Сегодня не составляет труда идентифицировать жанр Евангелий, поскольку четыре такие произведения открывают собой Новый Завет. Но сразу после написания каждого Евангелия людям хотелось классифицировать их в рамках известных им литературных жанров. Определить жанр произведения важно, потому что это может оказать влияние на то, как мы читаем его (напр., поэзию мы воспринимаем не так буквально, как прозу).

> Жанр Евангелий. <…..>

> В последнее время большинство ученых классифицирует Евангелия как античную биографию. Древние биографии не обязательно подчеркивают те же особенности, что и современные, но их все можно отнести к историческим произведениям. Некоторые биографы, например, Плутарх и Ливий, конечно, стремились внести в эти произведения свою изюминку; другие, как Тацит (в «Агриколе», Agricola) и Светоний, старались строго придерживаться источников. <…>

> Иудейские биографии писались в самых разных формах. Иосиф Флавий изрядно приукрасил свою автобиографию разного рода дополнениями в греческом стиле, но всё же ожидал, что читатели воспримут ее вполне серьезно и что основная канва его рассказа в целом заслуживает доверия. <…..>

* * *

> Введение

> <...> большинство православных имеет весьма смутное и ограниченное представление о том, что такое протестантизм и каковы его корни. Таким образом, когда исконные православные спорят с протестантами, они, как правило, не понимают друг друга, даже когда употребляют одни и те же слова, – ибо говорят они на разных богословских языках, другими словами, у них нет общего богословского базиса, который позволил бы им обсуждать то, что их отличает друг от друга. Конечно, если принять во внимание, что в настоящее время существует более двадцати тысяч (!) различных протестантских деноминаций, единственная общая черта которых состоит в том, что каждая из них претендует на исключительно правильное понимание Библии, то можно только посочувствовать тем, кто хочет в этом разобраться.

<....>

> Быть может, наиболее обескураживающей чертой протестантизма, которой протестанты обязаны своей репутацией несговорчивых упрямцев, является его раздробленность на множество враждующих между собой сект и толков. Как у мифической гидры количество его "голов" всё время умножается <...>. Для того чтобы понять верования каждой его ветви, требуется знание истории протестантизма вообще, тщательное исследование всех основных направлений в протестантском богословии и богопочитании, а также знакомство с современной многотомной протестантской литературой, позволяющей вникнуть в сущность новейших течений протестантской мысли и практики, таких как, например, либеральная или диалектическая теологии или "религия сердца". Но даже овладев всеми имеющимися материалами, вы не можете надеяться на то, чтобы быть в курсе особенностей всё новых и новых деноминаций, возникающих чуть ли не ежедневно.

> Однако, при всех их различиях, у них <есть> нечто общее, позволяющее подвести этот аморфный конгломерат из тысяч различных группировок под одну общую категорию: "протестант". Все протестантские объединения веруют (с некоторыми вариациями), что правильно именно их понимание Библии и, хотя между ними существуют разногласия относительно того, что же говорит Св. Писание, все они, как правило, согласны в одном: толкование Библии должно осуществляться своими собственными силами без привлечения церковного Предания.

<...>

Когда Христос был осужден Пилатом на смерть и нес Свой крест на Голгофу, за Ним следовало множество народа.

Среди Него шли и враги Христовы и Его последователи.

Однако, последние в большинстве скрывали свою близость ко Христу, и лишь женщины открыто плакали и рыдали о Своем Учителе.

Посему к ним одним и обратился Христос по пути Своем на Голгофу.

Не смели ученики Христовы приблизиться к Нему и после распятия, кроме одного девственника Иоанна Богослова.

Но женщины, пришедшие с Ним из Галилеи, с Пречистою Его Матерью во главе, не оставляли Его и здесь.

Они стояли у креста до предания Христом духа Его Божественному Отцу, стояли и тогда, когда Он бездыханный висел на Кресте.